Прогнозы Осколкина об успешном хозяйствовании джагов полностью сбылись. К осени стало ясно, что сельское хозяйство России совершило невиданный рывок. Джаги не только собрали завидный урожай со своих земель, но и стали основной рабочей силой в хозяйствах живущих по соседству россиян. Южные регионы, всегда считавшиеся главной житницей страны, но не получившие джагов на поселение, теперь клацали зубами от зависти и мечтали об этой дешевой рабочей силе... Вот только джаги не любили надолго отрываться от своих семейств, а их общины не желали переселяться в степи.

Правда, немедленно встал вопрос, а куда все это богатство девать? Джагские овощи россияне уже распробовали и, в принципе, признали пригодными в пищу, но они все же проходили пока по разряду экзотики и не могли вытеснить привычные огурцы, помидоры и борщевой набор. Европа, конечно, что-то возьмет на пробу, там хватает гурманов, склонных к пищевым экспериментам, но это все равно слезы по сравнению с теми сотнями миллионов тонн съедобной продукции, которую готовы были предложить джаги. Голодающую Африку, что ли, этими овощами кормить? Так им же платить нечем, а одна транспортировка обойдется в колоссальные суммы. Поди вывези еще эти земные дары из таежных селений, куда и дорог-то нормальных проложить не успели!

От осознания, что большая часть выращенного пойдет в лучшем случаем на корм скоту, а скорее всего, просто сгниет, оптимизм сильно подувял. Джагские общины останутся без денег и без стимула развивать свое хозяйство, бюджет - без дополнительных налогов с торговли, а гордая заявка, что Россия теперь способна прокормить полмира, так и останется красивым лозунгом. Ну да, способна, если кто-то согласится забрать продукты самовывозом.

Сконцентрированную в лесных селениях рабочую силу следовало задействовать с большей пользой для хозяйства страны. В городах хронически не хватает рабочих на стройках, даже с дворниками стало плохо, так почему бы не нанять честных и работящих джагов вместо среднеазиатских гастарбайтеров, от которых тут уже масса проблем? Джаги, что ли, вообще отказываются жить в городах? Неужели у них в Джаганате никаких городов не было? Демоны, которым при очередной встрече задали этот вопрос, ответили, что города были, вот только джаги и там селились сплоченными общинами, как те же узбеки в своих махаллях, а уж без своих семейств они в ваши города точно перебираться не станут. Да и какой дурак сменит просторный терем на строительный вагончик? Да не проблема, ответили им, у нас, бывает, строят и целыми кварталами, можно выкупить эти новостройки на стадии котлованов и сдать джагам в ипотеку, они же потом свое будущее жилье и возведут, а заодно и много чего другого. Хмыкнув, демоны сказали, что на таких условиях, может, кого-то и убедят, только в таких кварталах и школы должны быть предусмотрены, и территории под храмы. Возражений и тут не последовало, так что процессу переселения части джагов в города был дан зеленый свет.

Но на джагов засматривались не только строители и коммунальные службы. Военные давно страдали, что в стране беда с призывным контингентом. И парней мало рождается, и вырастают они часто хилые, и озабочены больше тем, чтобы высшее образование получить и свалить потом за рубеж. Скоро в строй будет ставить некого! А у джагов и с рождаемостью все в порядке, и в ВУЗы они что-то совсем не стремятся, и эмигрировать точно не станут без своих общин, да к тому же, если верить демонам, они вовсе не относятся к упертым пацифистам вроде тех же свидетелей Иеговы и толстовская моральная заповедь о непротивлении злу насилием у них тоже как-то не в почете. Идеальные были бы солдаты, вот только им же тогда надо российское гражданство выдавать...

Именно вопрос с гражданством джагов заставил власти засомневаться. Одно дело использовать рабочую силу навязанных тебе переселенцев, которые при этом никак не лезут в политическую жизнь и даже за свои гражданские права не борются, и совсем другое - сделать их всех полноправными соотечественниками. Как они тогда себя поведут? Каких сюрпризов от них можно ждать? И неизбежно всплыл крайне насущный вопрос: а что мы вообще о них узнали за те почти полтора года, что прожили по соседству? Ответ на него оказался настолько обескураживающим, что было принято решение раздобывать информацию всеми доступными способами. В рамках этой стратегии стали проводиться многочисленные консультации.

Свечников был немало удивлен, когда Осколкин пригласил его поговорить о джагах. Тоже мне эксперта нашел! Но приятель уверил, что его контора нуждается сейчас в любых крохах информации, а Свечников же и сам в их поселении бывал, может, что интересное там подметил, и другие люди, встречавшиеся с джагами, наверняка обращались к нему, как к популярному блогеру, связанному с этой тематикой. В беседе, как выяснилось, должен был еще принять участие этнограф Клим Рябинин, в последнее время занявшийся изучением джагов. Осколкин полагал, что сопоставление разных точек зрения, включающее, возможно, и мозговой штурм, способно дать интересные результаты. Встретиться решено было в кафе, чтобы не довлела атмосфера официальщины.

Клим Рябинин носил аккуратно подстриженную бороду, которую даже не пытался подкрашивать, хотя она уже начала седеть, как и волосы на голове. Заработанный за долгие годы профессиональный авторитет и звание доктора наук позволили бы ему с комфортом пристроиться на какой-нибудь университетской кафедре, если бы не исследовательский зуд, заставляющий его срываться все в новые экспедиции. Мимо буквально свалившихся на голову джагов он, конечно, пройти не мог и сразу включился в работу, вот только настроен был теперь очень пессимистично, о чем и заявил сразу после того, как они втроем заняли столик в закутке, где не было шумно.

- Ну, Миклухо-Маклаю все же, наверное, сложнее приходилось, когда он впервые прибыл к своим папуасам, - попробовал пошутить Осколкин.

- Это еще как сказать, Петр Владимирович, - возразил Рябинин, - папуасы, по крайней мере, не отказывались с ним контактировать, да и удивить их ему было чем.

- А джаги, что ли, с вами не идут? - удивился Осколкин.

- Идут, вот только очень своеобразно. Исследуя какую-то этническую общность, мы, конечно, фиксируем особенности их материальной культуры, их бытовые обряды, но прежде всего изучаем язык и, конечно же, собираем фольклор. Но представьте себе, джаги всегда разговаривали со мной исключительно на русском! Говоришь им, что специально приехал научиться их языку, так они дружно начинают валять дурака, мол, зачем вам такие сложности, мы и на вашем языке прекрасно с вами объяснимся. Они даже между собой в моем присутствии говорили по-русски! Какие-то отдельные реплики на джагском мне, конечно, удавалось расслышать, но слишком мало, чтобы как-то разобраться по ним в структуре языка. Какая уж там речь о фольклоре! Да, я видел, во что они одеты, как строят свои дома, какими инструментами при этом пользуются, как обрабатывают землю, даже в застольях их доводилось участвовать, но основа их самосознания так и осталась от меня скрыта. Подозреваю только, что такая скрытность как-то связана с их религией, а к ней они и близко никого не подпускают. А быт у них, в сущности, обыкновенный крестьянский, не слишком, пожалуй, даже отличающийся от быта наших старообрядцев. И скрытность, кстати, очень схожая. Я даже не уверен, что те застолья не были спектаклями, разыгрываемыми специально для гостей.

- С религией это вы очень верно подметили, Клим Сергеевич, - кивнул Осколкин, - у нас тут тоже сложились подозрения, что все дело в ней. Вы никаких священных книг у них там случайно не замечали? Гош, к тебе такой же вопрос.

- Книги я у них видел, хотя и не сказать чтобы много, - промолвил Рябинин, - что, впрочем, вполне типично для крестьянских хозяйств. Но те, что мне давали взять в руки, были без иллюстраций, а грамота их, понятное дело, остается тайной за семью печатями, как и весь их язык. Так что сказать, были ли среди этих книг священные, я не могу.

Свечников подтвердил, что ничего похожего на священные книги в домах джагов ему не попадалось, но, возможно, таковые хранятся в их храмах, куда иноверцам доступа нет. Но, вообще-то, этим вопросом должны, скорее, заниматься религиоведы.

- А с ними, думаешь, джаги будут более откровенны? - усмехнулся Осколкин.

- Но ведь при регистрации любой конфессии она обязана предоставить регистрирующим органам основы своего вероучения!

- Так их конфессию никто и не регистрировал. Нет у них официально никаких религиозных общин, хотя храмы имеются. Но они на своей земле что угодно могут строить, а отдельных религиозных общин у них, возможно, и правда нет, точнее, они одновременно являются и социальными. Мы даже не в состоянии распознать у них служителей культа, если это, конечно, не их же старосты, которые представляют общину во всех взаимоотношениях с властями.

- А наша православная церковь к джагам своих миссионеров не направляла? - поинтересовался Свечников. - Если да, то, может, им что-то удалось выяснить?

- Официально патриархия ничего такого не организовывала, но и частной инициативе не препятствовала, - усмехнулся Осколкин, - а энтузиастов в этой среде всегда хватало. Мы с ними, конечно, тоже беседовали, вот только все они покидали джагские поселения в крайне расстроенных чувствах, поскольку джаги отказывались воспринимать их всерьез.

- Насмехались, что ли?

- Ну, не так грубо. Слушали, конечно, вот только смотрели, как на неразумных детей, несущих всякую околесицу. В давние времена проповедников христианства, случалось, и гнали, и пытали, и жестоко казнили, но, по крайней мере, старались вникнуть в их речи и относились к ним предельно серьезно. Наши миссионеры морально готовы были даже снискать мученический венец, но не к тому, что их мысленно будут увенчивать шутовским колпаком. Джаги явно давали понять, что знают нечто такое, до чего мы еще не доросли, и потому напрочь отказывались беседовать с миссионерами о своих религиозных воззрениях. Ну а как можно обратить в свою веру людей, когда даже не знаешь, за что их зацепить?

- То есть вообще не признавались, в кого они веруют?

- Ну, это-то как раз не секрет, в знакомых нам демонов. Вопрос был в том, как именно они отправляют этот культ. И вот тут-то возникал затык. За такими подробностями джаги отправляли к демонам, пусть, мол, те сами скажут, что считают нужным. А от демонов тех вообще ни хрена не добьешься. На последней встрече наши, помнится, спрашивали их, существуют ли другие обитаемые миры. Те подтвердили, что да, есть такие, только с нашей техникой нам туда нипочем не добраться. Ну, наши попросили перебросить туда хотя бы наших исследователей, чтобы можно было установить контакты. А демоны в ответ: куда вам с теми расами контактировать, вы хотя бы с джагами, которые максимально на вас похожи, взаимодействовать научитесь! Ну, мы сейчас и стараемся.

- Короче, джаги отсылают к демонам, те обратно к джагам, и никто ничего объяснять не хочет, - резюмировал Рябинин.

- Постойте, так, значит, демоны все ее нас навещают? - удивился Свечников. - А зачем, собственно? Приглядывают, чтобы мы не обижали джагов? Так с этим, вроде, пока никаких проблем не возникало.

- Нет не за этим, - усмехнулся Осколкин. - Есть у них тут и другой интерес, с джагами не связанный. Но это уж, извини, самая страшная государственная тайна. Даже намекнуть не могу, поскольку умный человек по одному намеку обо всем догадается.

Собеседники помолчали, отдавая дань поданным на стол кушаньям. Потом Свечников попробовал подойти к проблеме с другой стороны.

- А как на это смотрят наши спецслужбы? - вопросил он. - По идее, их должна сейчас терзать профессиональная паранойя. Они, по-моему, сейчас оказались в положении Сикорского из "Жука в муравейнике".

- Паранойя их, конечно, терзает, - хмуро промолвил Осколкин, - вот только они полагают, что их нынешнее положение куда хуже, чем у Сикорского. Там были считанные эмбрионы, с которыми земляне вольны были обойтись по собственному усмотрению, а здесь у нас многие десятки миллионов взрослых инопланетян, которых еще поди тронь! Но наши спецслужбы пока больше опасаются не джагов, а покровительствующих им демонов, которые уже успели продемонстрировать, на что они способны. Когда кто-то может открыть портал прямо в твой кабинет, да при этом еще и парализовать твою охрану, то у тебя против него нет никаких приемов. Или сдайся, или сдохни. Короче, демонов приходится всячески ублажать, тут уж без вариантов. Хорошо еще, что они ничего невыполнимого от нас не требуют и даже готовы компенсировать затраты, хотя могли бы все получить и задаром. Чтобы нас в бараний рог скрутить, им не нужны никакие джаги. Но сами джаги им при этом для чего нужны, а поскольку джаги сейчас все же как-то зависят от нас, то и у нас появляются козыри во взаимоотношениях с демонами.

- Ладно, с демонами вы как-то договорились, - кивнул Свечников, - но те ведь хотят, чтобы мы плотнее взаимодействовали с джагами. Но как это делать, если те сами не идут на контакт? Насильно им российское гражданство всучивать? А не возмутятся?

- Ну, во-первых, если такова будет воля демонов, джаги протестовать не станут, - произнес Осколкин, - а во-вторых, что нам до возмущений во всяких там таежных углах? У них даже оружия нормального нет.

- Ну, ружья-то у них имеются, - возразил Рябинин. - В тайге без ружья не прожить. Иное дело, что огнестрел у них собственный, из Джаганата привезенный, и патроны для него они тоже делают кустарным способом.

- Во всяком случае, автоматического оружия у них точно нет, а обо всяких там дронах они даже не слыхивали, - ухмыльнулся Осколкин. - Да и вряд их общины способны на скоординированное выступление. Клим Сергеевич, у них хоть связь какая-то между собой есть?

- Ну, ходоки между селениями передвигаются, - кивнул тот.

- Таким макаром можно оповестить только ближайших соседей, - усомнился Осколкин, - а дальше разве что по эстафете. То есть в масштабах страны связи у них считай что и нет. И координирующего органа нет тоже.

- Но ведь в Джаганате таковой наверняка существовал, - промолвил Свечников.

- Ну, существовал, только при переселении сложил свои полномочия. Его члены сейчас наверняка крестьянствуют, как и все прочие джаги. И мы не уверены, что у них существует и какая-то религиозная иерархия. Возможно, каждая община общается с демонами вполне самостоятельно. Так что если кто-то и может объединить и поднять всех джагов, то это исключительно демоны, которые, повторяю, и без помощи джагов в состоянии добиться всего, что хотят.

- А что они тогда на самом деле хотят? - осведомился Свечников. - Ну, по крайней мере, как они видят наши дальнейшие взаимоотношения с джагами. Какова тут конечная цель?

- А черт их знает! - с чувством промолвил Осколкин. - Ни в какую не говорят!

- Но хоть намеки какие-то имеются?

- Намеки... А знаете, давайте я дам вам прослушать одну запись, - защелкал он кнопками на своем карманном гаджете. - Только через наушники, это не то чтобы засекречено, но и широкому обнародованию не подлежит. Тут одного джага задержали в городе за какую-то мелкую провинность, кажется, просто нужду не в том месте справлял, а один оперативный спецслужбист эту ситуацию очень благоприятной, чтобы его допросить. Как раз на тему их религии, между прочим. Других возможностей просто не было, поскольку завербовать джагов не получается, для них интересы их общины куда важнее их личных, а уж внедрить в их среду своего агента просто нереально. Может, у вас возникнут какие-нибудь соображения об услышанном.

Осколкин с Рябининым взяли по наушнику и прослушали любопытный диалог. Ведущего допрос оперативника можно было отличить по властной интонации, джаг отвечал ему достаточно спокойно и при этом на вполне приличном русском языке.

"- Так вы утверждаете, что ваши боги никак не настраивают вас против россиян?

- Нет, господин полицейский.

- А почему тогда вы так старательно утаиваете любую информацию о своей религиозной жизни? Там есть что-то противоправное?

- Мы во всем руководствуемся нашими традициями и заветами наших богов, господин полицейский, а они запрещают рассказывать непосвященным ни о каких обрядах.

- Эти обряды в чем-то противоречат российским законам?

- Не знаю, я не изучал ваши законы, господин полицейский.

- Незнание законов не освобождает от ответственности за их нарушение, а отказ отвечать на допросе приравнивается к лжесвидетельству.

- Это не ложь.

- Что, простите?

- Отказ говорить непосвященным о наших религиозных обрядах не является ложью, господин полицейский, так учат нас наши боги, а они выше любых светских властей.

- Ох, и трудно же с вами, религиозными фанатиками... Ну, хорошо, непосвященным рассказывать нельзя, а кто может быть посвящен?

- Это тоже решают боги.

- Но россияне в принципе могут быть посвящены в вашу религию?

- Пока еще нет.

- Только пока?

- Да. Боги скажут нам, когда это можно будет сделать."

На этом запись обрывалась. Рябинин вздохнул, но ничего говорить не стал.

- Загадки только множатся, - с сожалением промолвил Свечников, откладывая наушник. - Ясно только, что они ждут какого-то сигнала, который должен поступить от демонов. При каком, интересно, условии он поступит?

- Кабы знать... - хмуро промолвил Осколкин, опять принимаясь за еду. Мозговой штурм, увы, никаких догадок не добавил, а начальство требовало от него хоть какого-то результата.