Если в королевстве завелся пророк - это беда похуже иного вражеского вторжения. К несчастью, Рохан Адамир осознал это далеко не сразу. Еще когда пошли первые слухи об этом просветленном монахе, надо было сразу хватать его, бросить в королевскую темницу и лишить языка, чтобы не смущал честный люд своими предсказаниями. Но Рохан, незадолго до этого взошедший на трон после скоропостижной кончины отца, был еще слишком молод, неопытен, да к тому же еще только сватался к своей будущей супруге, которая положительно охмурила его своей красотой. Настолько, что он даже не прислушался к мудрым отцовским советникам, что древний аристократический род Дитаров, к которому принадлежала его избранница, давно подозревался в сношениях с темными силами, за что некогда подпал под санкции Святого Престола, утратил большую часть своих владений и считал себя несправедливо обойденным. Но саму Арлану никто в колдовстве вроде как не подозревал, она клятвенно заверяла, что является верной дочерью Святой Церкви, и Рохану этого хватило, чтобы отбросить всякие сомнения. Но и потом, когда все случилось, ему не хотелось верить, что она его предала. Во всем, конечно, был виноват этот проклятый монах с его предсказаниями...

Итак, пока король Витании проводил медовый месяц со своей молодой женой, старец Дебенус набирал поклонников. Его предсказания, как ни странно, сбывались, на него обратили внимание очень влиятельные люди в королевстве и даже за его пределами, не остался в стороне и Святой Престол. Ходили слухи, что Дебенус сумел оказать какую-то важную услугу самому Предстоятелю, за что тот официально от лица Церкви признал его пророческий дар, а ведь такие прецеденты случались в истории хорошо если раз в столетие. Ну это если не считать самых ранних лет существования Церкви, когда еще были живы люди, сподвигнутые на это дело самим Господом, а пророчеств произносилось столько, что даже был введен лимит не больше двух новых прорицаний на каждое собрание верующих. Но где они теперь, те благословенные годы!

К тому времени, когда Арлана понесла своего первенца, Дебенус стал уже непререкаемым авторитетом, и теперь уже вся челядь уговаривала Рохана пригласить святого старца ко двору, чтобы он предсказал судьбу наследника. Рохану подсознательно не хотелось этого делать, но давлению он уступил. Дебенус явился, поглядел на уже изрядно округлившееся пузо Арланы и сказал, что у нее родится мальчик, но ему не суждено будет стать королем Витании. Выдавать какие-либо еще пророчества касательно дальнейшей судьбы принца старец отказался. На вопрос Рохана, кто же тогда сменит его на престоле Витании, Дебенус ответил, что даже ему это пока неведомо, но как только Господь пошлет ему соответствующий знак, он тут же известит об этом короля. На сем старец и откланялся.

Законный наследник Рохана родился и оказался вполне здоровым младенцем. Вот только наследник ли? Опасное для династии Адамиров пророчество решено было скрыть от народных масс, посвященные в эту тайну поклялись молчать, но слухи все равно просочились, и справиться с ними не было никакой возможности. Мальчика нарекли Аугеном и решили все же воспитывать как наследника, а там уж как Господь решит. Даже королевские отпрыски, бывает, умирают в детстве ото всякой заразы или из-за несчастных случаев. Рохан, во всяком случае, именно так истолковал для себя это пророчество. Ему было очень жаль Аугена. Ребенок пока еще очень мал и просто радуется жизни, но когда чуть подрастет, каково ему будет знать, что он обречен на раннюю смерть?

К счастью для всего государства, пару лет спустя Арлана понесла опять. Рохан теперь и слышать не хотел ни о каких пророках, но наглый старец явился во дворец сам, без приглашения. Явился и рассыпался в славословиях и самому королю, и его супруге. Из этих велеречивых речей следовало, что скоро Арлана произведет на свет величайшего властителя в истории Витании.

- То есть именно мой второй сын сменит меня на престоле? - прямо спросил его Рохан.

- Да, государь!

- И чем же он будет так велик?

- Господь не велел мне сообщать об этом смертным. Извини, государь, но воля Господа для меня выше королевской. Могу лишь сказать, что он сокрушит всех врагов нашей благословенной страны.

Ну, хоть что-то... Рохан понял, что его второй сын станет великим воителем, и решил назвать его Ганебисом в честь святого, который, по преданию, сумел справиться даже с драконом.

И вот, наконец, Ганебис появился на свет. Младенец как младенец, вроде не дохленький, только почему-то совсем не крикливый. Ауген, тот сразу известил мир криком о своем рождении, этот же сумел как-то раздышаться, не напрягая голосовые связки. Рохан, впрочем, не нашел в его поведении ничего необычного, его, скорее, удивило поведение супруги.

Со своим старшим сыном Арлана была не то чтобы холодна, но старалась не слишком им себя обременять. Для принца сразу нашли кормилиц из числа недавно родивших крестьянок, его обихаживали няньки, королева же, засушив себе грудь, снисходила лишь до того, чтобы подержать сына на руках. Когда Ауген подрос и начал передвигаться самостоятельно, ему и таких ласк уже не перепадало. Но новорожденного Ганебиса королева стала кормить самостоятельно, отвергая в этом деле любую помощь, и вообще, кажется, готова была не спускать его с рук, если бы не придворные церемонии, участие в которых было для нее обязательно. Означало ли столь разное ее отношение к двум сыновьям, что именно младшего она видела настоящим наследником отца, или просто почувствовала в нем родственную душу, можно было только гадать. Факт, тем не менее, оставался фактов.

К счастью, когда у матери появился новый младенец и трехлетний Ауген оказался полностью лишен ее внимания, он не взревновал к младшему брату. Вокруг Аугена было достаточно заботящихся о нем нянек, и у него уже завелись приятели одного с ним возраста из числа отпрысков витанийской знати. К тому же именно в это время его впервые посадили на коня! Ауген был в восторге от своих новых игр, уже ощущал себя мужчиной, требовал большей самостоятельности и даже ее получал. И к нему наконец-то начал проявлять внимание отец, позволяющий сыну принимать участие в забавах взрослых аристократов. Ну, что еще надо мальчишке для счастья!

Занимаясь активным старшим ребенком (своим, покамест, официальным наследником), Рохан полностью упустил из виду воспитание младшего. Ну, пусть Арлана пока потешится своим грудничком, когда тот подрастет, Рохан все равно возьмет его в оборот и станет воспитывать как старшего брата. Никуда напророченному наследнику от своей судьбы не деться!

После Ганебиса у Арланы родились еще две дочери, Кима и Эурения, так что с рук его все же пришлось спустить, но маменькиным сыночком он стал уже надежно и по сути оставался таковым до самой смерти Арланы. Возможно, их при этом сплачивала общая тайна, ведь только эти двое понимали настоящий смысл произнесенного Дебенусом пророчества.